Для того, чтобы добиться совершенно ясного представления о значении тех факторов, которые обусловливают эволюционный процесс, я считаю очень полезным поставить перед собой и попытаться разрешить несколько теоретических задач.
Допустим невероятное и предположим, что в нашем распоряжении имеется два совершенно равных по своей площади ареала. Предположим, что они расположены на одной параллели, но в диаметрально противоположных пунктах земного шара, и, таким образом, совершенно изолированы друг от друга. Предположим, что геологическое строение этих ареалов и их климат совершенно одинаковые. Предположим, что каждый из этих ареалов мы заселили равным количеством животных и растений. Предположим, что для этого мы имели возможность взять совершенно одинаковое количество видов и одинаковое количество экземпляров каждого вида. Таким образом, в данном случае мы допускаем, что исходный материал для дальнейшей эволюции в обоих ареалах оказался совершенно одинаковым как в количественном, так и в качественном отношении; одинаковы и все особенности мертвой природы.
В этой теоретической задаче нас интересует следующий вопрос: что случится с нашей флорой и фауной в обоих этих ареалах, скажем, через миллион лет, если в течение этого времени мертвая природа останется совершенно неизменной?
Казалось бы, что эволюционное развитие животных и растений в одинаковых условиях должно будет привести к появлению в обоих ареалах вполне тождественных форм, так как в обоих случаях организмы будут вести борьбу за жизнь с одними и теми же членами биоценоза и приспособляться к одинаковым и неизменным особенностям мертвой природы.
Однако можно уверенно сказать, что одинаковых растений и животных в этих условиях, несомненно, не разовьется. Через некоторое время после начала нашего «опыта» биоценозы обоих наших ареалов окажутся совершенно различными по своему составу.
Причиной этого в данном случае будет только один из четырех факторов эволюции, именно: изменчивость. Дело в том, что беспорядочная изменчивость животных и растений, разумеется, не может постоянно давать одинаковые формы живых существ. Поэтому рано или поздно в обоих изолированных друг от друга биоценозах среди представителей одного и того же вида появятся несходные формы. И это послужит первым толчком к возникновению различий в составах обоих биоценозов. Различные наследующиеся особенности, появившиеся в силу изменчивости, немедленно подвергнутся естественному отбору. А это через некоторое время приведет к появлению в одном из ареалов таких форм, которых нет в другом.
На следующих этапах эволюции различия в обоих наших биоценозах будут постепенно увеличиваться, так как появление первых различий неминуемо вызовет и появление ряда новых различий. В результате этого различия в биоценозах будут постепенно накопляться. В конце концов оба ареала окажутся занятыми двумя биоценозами, вполне приспособленными к условиям существования, но состоящими из совершенно несходных растений и животных.
Все это показывает, что если мертвая природа в течение даже очень долгого времени останется совершенно неизменной, то это не значит, что живые организмы, обитающие в соответствующих ареалах, за это время не будут эволюционировать. Они вследствие непрерывно действующего естественного отбора будут улучшать свои приспособления даже к неменяющимся особенностям мертвой природы. Эти приспособления могут быть очень разнообразными, так как одна и та же задача может быть разрешена различными способами.
Для всякого эволюционирующего биоценоза (а неэволюционирующих биоценозов не существует), конечно, не безразлично, где он находится, т. е. какой ареал занимает. Изменения мертвой природы в любом ареале, разумеется, не могут не отразиться на строении членов биоценозов.
Возникновение гор там, где прежде была равнина, конечно, всегда приводило к появлению животных и растений, приспособленных к жизни в горах; равным образом возникновение равнины на месте разрушившихся гор, разумеется, всегда приводило к образованию равнинных биоценозов. Однако никакие изменения в мертвой природе сами по себе никогда не были основными причинами прогрессивной эволюции живых существ.
Возникновение горных массивов на различных участках суши в течение палеозойской эры всегда приводило к появлению горных биоценозов. То же самое происходило и на протяжении мезозойской и кайнозойской эр. Но горные биоценозы палеозоя, мезозоя и кайнозоя были составлены, конечно, совершенно различными формами живых существ, которые, однако, были в достаточной мере приспособленными к жизни в горах.
Все это показывает, что все члены эволюционирующих биоценозов всегда оказываются вынужденными приспосабливаться ко всем особенностям мертвой природы ареала своего обитания. Но изменения в мертвой природе не являются ведущей причиной эволюции. Все изменения, происходящие в мертвой природе, не протекают и не протекали в такой последовательности, которая сама по себе могла бы обеспечить прогрессивную эволюцию живых существ на нашей планете. Из этого можно сделать только один вывод: эволюционное развитие всего живого на земле не вызывалось изменениями в мертвой природе.
Изучение окружающей нас живой природы показывает, что животные и растения всюду образуют разнообразные биоценозы, в которых наблюдаются очень сложные связи и тесные взаимоотношения, обусловленные борьбой за существование и естественным отбором.
Однако допустим невероятное и скажем, что по каким-то причинам борьба за жизнь среди членов биоценоза прекратилась и исчез естественный отбор.
При таких условиях среди живых существ в силу их непрерывной изменчивости стали бы по-прежнему возникать формы, обладающие новыми, многочисленными и разнообразными наследующимися признаками. Однако отсутствие естественного отбора исключило бы возможность закрепления любой из этих новых особенностей. В результате этого, несмотря на непрерывные колебания в строении организмов, они прекратили бы свое эволюционное развитие.
Таким образом, решение этой теоретической задачи приводит нас к заключению, что прекращение действия таких факторов эволюции, как борьба за существование и естественный отбор, немедленно вызвало бы остановку эволюционного процесса.
Допустим, что мы не будем нарушать сложных взаимоотношений, вызванных борьбой за существование и естественным отбором между многочисленными членами биоценозов, но предположим невероятное, что у всех живых существ, составляющих эти биоценозы, исчезла изменчивость. Если бы у живых организмов перестали непрерывно появляться многочисленные, разнообразные, новые, передающиеся по наследству особенности, то естественный отбор был бы лишен материала для своей «работы». А это неминуемо привело бы к тому, что эволюция организмов немедленно остановилась бы. Биоценозы различных ареалов навсегда остались бы такими, какими их застало допущенное нами исчезновение изменчивости, и мы не смогли бы обнаружить в них каких бы то ни было изменений даже на протяжении многих миллионов лет. Все это показывает, что изменчивость живых существ является необходимым условием эволюции и отсутствие изменчивости делает эволюционный процесс невозможным.
Сделаем еще одно недопустимое допущение. Предположим, что все живые существа потеряли способность передавать по наследству потомству свои морфологические и физиологические особенности.
Если бы исчезла наследственность и те особенности, которыми обладает данное поколение живых организмов, перестали бы передаваться потомкам, то и при таких условиях эволюция немедленно прекратилась бы. Это случилось бы потому, что отбор по ненаследуемым признакам, разумеется, не смог бы привести к каким-либо стойким изменениям организации живых существ. Всякие полезные особенности животных были бы безразличны для их потомства, так как они не могли бы у них сохраниться.
При таких условиях в процессе борьбы за жизнь выживало бы всякое удачно организованное существо, но это не давало бы решительно никаких преимуществ его непосредственным потомкам, так как они не имели бы возможности сохранить выгодные особенности своих родителей.
Таким образом, прекращение действия любого из четырех факторов эволюции должно приводить к одному и тому же результату — к остановке эволюционного развития. В то же время ни один из этих факторов в отдельности не в состоянии обусловить эволюционное развитие живых существ. Для такого развития совершенно необходимо одновременное действие всех четырех факторов эволюции.
Некоторые биологи считают, что эволюционное развитие возможно только при условии наследования приобретенных признаков, возникающих в результате воздействия окружающей среды.
Это положение нуждается в некоторых уточнениях.
Многообразная изменчивость живых существ, чем бы она ни вызывалась, всегда приводит к возникновению двух видов признаков: ненаследуемых и наследуемых. Ненаследуемые особенности никакого значения для эволюции не имеют, так как естественный отбор не может закрепить и сохранить их. Что же касается наследуемых признаков, то эволюционную ценность приобретают только те из них, которые сохраняются естественным отбором. Таким образом, даже наследуемые признаки в организации живых существ сами по себе не имеют эволюционного значения. Они приобретают это значение только в результате воздействия естественного отбора, так как в процессе борьбы за жизнь сохраняются те организмы, которые обладают полезными при данных условиях признаками.
Вследствие этого в конце концов возникают живые формы, поразительно приспособленные ко всем особенностям окружающей среды.
Следует иметь в виду, что беспорядочная, ненаправленная изменчивость живых существ приводит только к возникновению огромного количества разнообразных вариантов строения, из которых только немногие случайно оказываются соответствующими «требованиям» окружающей обстановки.
Такая изменчивость, разумеется, не может привести к эволюционному развитию живых форм.
Только естественный отбор, сохраняя на протяжении многих миллионов лет удачные организации живых существ, мог обусловить прогрессивную эволюцию.
Все это позволяет нам прийти к заключению, что никакая изменчивость сама по себе, без естественного отбора, не в состоянии обусловить эволюционный процесс. Но и естественный отбор при отсутствии изменчивости, разумеется, не смог бы вызвать эволюционное развитие.